Действующие лица Баламо́ша – нечистая сила, болотница; Заху́хря – нечистая сила, кикимора; Маша – девочка из деревни.
На сцене в невероятных позах лежат Баламоша и Захухря. Слышно пение птиц.
БАЛАМОША. (Потягивается.) Слышь, Захухря, птицы запели, скоро солнце встанет. ЗАХУХРЯ. (Потягивается.) А где теперь тот мимозы́ря, которого я к твоему болоту спровадила от его шумливой компашки, что хмельное зелье пила, топорами стучала да костры жгла? БАЛАМОША. Где, где, на кочке сидит (смеётся) лягушкам сказки рассказывает! Я у него ещё и мяч отобрала… Давай зарядку делать.
Звучит музыка, Баламоша и Захухря делают зарядку. Дальше в процессе разговора и общения Баламоша и Захухря всё время в движении: встают, садятся, снова ложатся, кривляются.
ЗАХУХРЯ. Да, Баламо́ша, славно мы повеселись. А моя глазопя́лка второй день по косогорам, буеракам-рекам-ракам бродит. Я думала оголодает, слёзы лить будет. Ан нет, орехов набрала, догадалась хороших ягодок поесть. Правда, поперву волчьими ягодами соблазнилась, но я её от куста шугнула. БАЛАМОША. Ну, ты Заху́хря долго-то не куражься, направь к деревне, девчонка ведь, мала ещё. ЗАХУХРЯ. Ничего, пусть погуляет на воле. Это в Африке горы «вот такой вышины», а у нас – пригорки. Ей, похоже, нравится. Ходит довольная, песни распевает… А где ночью спать я ей указала, мох там мягонький! БАЛАМОША. Заху́хря, а ты глазопя́лке этой не открылась? 3АХУХРЯ. Что ты, что ты, Баламо́ша! Разве ж я не знаю. Человеческое дитя до смерти напугаться может, ежели меня, кикимору, увидит. БАЛАМОША. А у меня в воде у болота кувшинка – большая-большая, белая-белая. Я мимозы́ре показалась, так немножко (показывает): в кувшинку эту села, волосы распустила, плакала горько-горько (плачет). Ему и захотелось меня утешить – в болото полез (смеётся). Ну, я утонуть хобя́ке не дала, только в тине да болотной жиже поваляла. Даром что человек, а запах от него козлиный был. Теперь благоухает, хоть к лешему веди! ЗАХУХРЯ. А что, и поведу! Только не сразу, пусть недельку у нас поплутает. Потом хозяин научит его, как в лесу надо себя вести. БАЛАМОША. А слыхала, Заху́хря, как люди нас называют? Нечистая, говорят, сила! Это мы-то нечистые?! ЗАХУХРЯ. Ещё надо разобраться, кто из нас нечистый. Они вон одеколонами да дезодорантами надушатся и думают: мыться не надо. А я их немытых за десять вёрст чую. БАЛАМОША. И разбираться нечего. Мы с тобой целебной болотной грязью помажемся, в чистом лесном озере поплещемся, мохом оботрёмся и наряды из свежей тины, веточек и листьев наденем – красота! ЗАХУХРЯ. (Смотрит в зеркальце.) Макияж у нас просто загляденье! Краски все натуральные. Я одну бровь ягодой голубикой подвела, другую клюквой, а ресницы черникой. Носик свой пыльцой припудрила, губы земляникой подкрасила, а щёки у меня и так румяные. БАЛАМОША. Тебе хорошо, а мне бледной красавицей положено быть. Иначе кто пожалеет?.. А ты про свои волосы опять забыла. Забыла, забыла! Посмотри, как они у тебя спутались, Заху́хря и есть. Я вот каждый день подолгу сижу в своей волшебной кувшинке и расчёсываю, расчёсываю… ЗАХУХРЯ. Так тебе и делать больше нечего, как только рази́нь-мимозы́рей в болото заманивать. А я бегаю, в кустах от людей скрываюсь, вот волосы и путаются. (Вскакивает.) Э-эх! Давай-ка, сестрёнка, потанцуем!
Звучит музыка, Баламоша и Захухря танцуют. Появляется Маша – девочка из деревни, она в белой футболке и шортах или в короткой светлой юбочке. Удивлённо наблюдает за танцующими. Баламоша первая замечает девочку, останавливается.
БАЛАМОША. Это что за фигура? ЗАХУХРЯ. Ой, глазопя́лка! МАША. Вы кто такие? У вас тут что: пикник, карнавал? БАЛАМОША. Он самый, пикник-карнавал и есть. (Захухре) Смотри-ка, она совсем нас не боится. (Маше) А ты кто такая? МАША. Я – Маша, летом в Ольховке у бабушки и дедушки живу. Потому что каникулы. БАЛАМОША. А в лесу что делаешь? МАША. Вчера погулять пошла, ягоды встретила и не заметила, как дорогу потеряла, заблудилась… БАЛАМОША. (Покосилась на Захухрю, ворчливо) Постарались некоторые. Заблудили… ЗАХУХРЯ. Ничего, мы тебе дорогу на Ольховку покажем. Присядь пока, отдохни. БАЛАМОША. Проголодалась, небось? Хочешь гусениц мочёных? Жучков печёных? Плавунцов сушёных?
Маша испуганно смотрит на Баламошу.
ЗАХУХРЯ. А может, паучков вяленых? Мухоморчиков маринованных? МАША. (Изо всех сил мотает головой) Нет, ни за что! Вы что, отравить меня хотите? Лучше покажите, где земляника и черника растёт, где орехов можно набрать. БАЛАМОША. (Захухре) Ты посмотри, Захухря, какая капризная девчонка? Ей деликатесы предлагают, а она нос воротит! Вот дети пошли… ЗАХУХРЯ. (Кривляется, подбегает к Маше.) Чтобы здоровой быть, надо сначала полезную еду съесть, а потом сладкие ягодки! МАША. Ничего себе! Это гусеницы, жучки, паучки – полезная еда? БАЛАМОША. А какая же ещё? МАША. Меня бабушка по утрам кашей кормит, молоком поит, в обед суп или щи даёт, потом котлетами, макаронами, картошкой кормит, ну и напоследок сладенькое: варенье или конфеты. По праздникам бабушка пирожки печёт, вкусные! А ещё я очень шоколад люблю и мороженое. ЗАХУХРЯ. (Распаляется, забывает обо всём.) Какой такой шоколад и мороженое, какие конфеты? Слыхом не слыхивала! Всё-то вы, люди, напридумывали, а мы… (понимает вдруг, что проговорилась, прикусывает язык). МАША. А вы разве не люди? БАЛАМОША. (Зрителям) Ну, вот, нате вам – проговорилась!
Баламоша тащит Захухрю в сторону от Маши, кикиморы перешёптываются. Маша разглядывает их, ждёт, что будет дальше. Наконец, не выдерживает.
МАША. Послушайте, вы кто? Инопланетяне? ЗАХУХРЯ. Инопланетянов не знаем, не слыхали, не видали. Кикиморы мы, ки-ки-мо-ры. Я – Захухря, лесная, а она (показывает) – Баламоша, болотная. МАША. Ой, я думала вы только в сказках. БАЛАМОША. Это ты в сказках, а мы как есть – настоящие. Ты ведь, сказывала, Машей тебя кличут? ЗАХУХРЯ. Это она, она: в запрошлом годе без спросу к медведям забралась, стульчик Мишутки сломала, в кроватку его спать устроилась! Ещё раньше Мишку бобыля обманула. У неё воспитание хорошее: как у нас, кикимор. БАЛАМОША. А вот мы проверим! Ты как, Машутка, здороваешься? МАША. (Старательно изображает книксен.) Доброе утро! Здравствуйте! БАЛАМОША. Ой-ё-ёй! Разве воспитанные дети так здороваются!? МАША. А разве не так? ЗАХУХРЯ. Конечно не так! Вот как надо.
Подходит к Баламоше, дёргает её за волосы, наступает на ногу, строит рожу – дразнится. Баламоша отвечает Захухре тем же.
МАША. Как здорово! Можно я попробую?
Не дожидаясь ответа, Маша подбегает к Захухре, к Баламоше, дёргает их за волосы, наступает на ноги, строит рожи. Кикиморы одобрительно кричат: «Вот это по-нашему!», «Молодец!» и т.д. Все придумывают новые хулиганские способы общения, делают это под музыку. Получается хулиганский танец.
БАЛАМОША. (Падает на землю, раскинув руки.) Ой, уморилась! Следом за Баламошей падают, как придётся, Захухря и Маша, продолжают разговор. ЗАХУХРЯ. Машутка, а ты всегда так ходишь: чистенькая, беленькая? МАША. Нет, я и в платьях хожу. БАЛАМОША. А наши наряды тебе нравятся? МАША. Да, очень! ЗАХУХРЯ. А у твоей бабушки зелёная с цветочками юбка есть? (Маша кивает: «Есть».) Тогда слушай, вот тебе совет. Возьми эту юбку, порежь вот так (показывает на свой наряд) на кусочки-полосочки – получится как у нас. На голову веночек из веточек и цветочков прикрепи. МАША. Здорово, так и сделаю! А сейчас покажите мне дорогу домой, я так проголодалась… Моя бабушка сегодня собиралась пирожков напечь и, наверно, очень беспокоится обо мне. БАЛАМОША. Ничего не бойся, мы сейчас наколдуем, она и не вспомнит, что тебя со вчерашнего дня дома не было. ЗАХУХРЯ. (Показывает.) Вот дорожка, иди по ней прямо, никуда не сворачивай, она тебя к бабушке и приведёт. МАША. А как вы, лесные-болотные жители, прощаетесь? ЗАХУХРЯ. А вот так! (Подталкивает Машу в затылок, шлёпает по попе). Приходи к нам, когда захочешь. БАЛАМОША. Теперь мы друзья!
